В воскресный вечер во Дворце Республики прошел концерт экзотичного российского певца Сергея Пенкина. Было красиво.

"Мальчик пел в церковном хоре"


Теперь уже всем бывшим советским людям отчетливо ясно, что высота художественной культуры находится в прямо пропорциональной связи с угнетенностью и отсталостью масс. Это заметил и отметил еще гений Лев Толстой, а позже подтвердил гений Фрейд. В середине восьмидесятых годов, в наивысший расцвет глухой и смутной поры "застоя" то там, то там в СССР, как след радуги, стали появляться слухи о необычном певце Сергее Пенкине, поющем с помощью невероятных четырех октав и приводящих слушателей в умиление. Говорили, что певцов с подобным голосом мир еще не знал. Москва тем более. А так как время было тяжелое и искусство занималось намеками и нетрадиционными способами выражения, то нетрадиционный Пенкин оказался в нем ко двору. И еще дворником. Хотя и не сразу.

Сергей родился в Пензе в простой многодетной семье. Он был пятым ребенком, и очень талантливым с детства. Как в сказке, он пел в церковном хоре и, как в кино, мечтал о большой сцене. Для этого уехал в Москву, где стал с провинциальным упорством поступать в Гнесинское музыкальное училище. С 11-го раза поступил, а пока поступал, вечерами и ночами работал певцом в ресторане, а днем - дворником на улице. В те годы и стали слагаться о нем легенды и мифы. Тем более что и в самом деле голос у него был необычный, а манеры и наряды - еще необычней. Едва ли не самый первый в СССР он стал выступать в амплуа "травести" - то есть надевал женские наряды, украшенные вычурными шляпками, зелеными перчатками, горжетками, папильотками, чулками и т.д. Он хвалился, что у него есть жилетка за три тысячи долларов. И даже мельком показывал ее. По виду она была веселой и блестящей, как у цыганского барона. А вот зеленые перчатки, кстати, были дешевые - китайские; стоили по тем временам шесть рублей. Зато зеленые. После начала перестройки, когда жизнь людей стала вначале бурлить, потом ухудшаться, а потом медленно улучшаться, Сергей Пенкин обзавелся элитарным репертуаром и титулом "Принц Серебряный", который он, по его словам, "завоевал на супершоу в Северной Америке в честной борьбе с "Роллинг Стоунз". Короче говоря, к началу девяностых годов прошлого века Пенкин начал становиться культовой фигурой шоу-бизнеса. Помимо того, что его странное творчество было ни на что в постперестроечной России не похоже и потому казалось сложным и неоднозначным, на него накладывали свой отпечаток, что называется, сексуальные причуды гения. А поскольку всякое серьезное творчество порождено серьезными и очень большими страданиями, то само собой, упорно стали намекать, что Пенкин с нетрадиционной сексуальной ориентацией. "Поедание" же запретного плода связано с понятным чувством вины, и от этого все остальные чувства у таких людей истончаются и обостряются, в том числе и слух, и голос. А от этого и все творчество. Певец, однако, столь же упорно и даже с жеманной обидой в голосе говорил, что он любит женщин, правда, очень красивых. И что вообще он любит все красивое. А свой музыкальный стиль он называл так: "очень дорогая интимная музыка, соло-джаз в стиле Элтона Джона и Барри Уайта". Ему указывали на то, что свой сценический имидж он явно "передрал" у совершенно безумного англичанина Боя Джорджа, на что Пенкин возражал: "Ни в коем случае! Я не хочу быть похожим на него... И когда я начинал, не было еще этого обилия видеомагнитофонов, клипов по телевизору, у меня и телевизора не было, чтобы увидеть Боя Джорджа. И к тому же Бой Джордж интересен своим обликом, но поет он очень слабо".

То есть не то что Сергей Пенкин. Тем временем к началу двадцать первого века в Москве, где он нынче живет, стали жить сытно. И как следствие, искусство стало катастрофически попсеть, поэтому о Пенкине стали вспоминать все реже и реже. К сожалению, атаманша Пугачева, вероятно, не сильно любила его редкий голос, поскольку для нее самый лучший и редкий мужской голос у ее мужа. Далее, композиторы неохотно предлагали Сергею свои новые песни, боясь, вероятно, его оригинальной их трактовки. Кроме того, нетрадиционная сексуальная ориентация перестала быть экзотикой и даже стала модной, то есть банальной. Короче говоря, Пенкин потихоньку стал как все и даже слегка затерялся в изобильной российской попсе.

"Мужчина поет соло-джаз"


В такой ситуации, как водится, тянет на грустные и светлые мысли о счастливых минувших годах. Например, о детстве, о мечтах, о начале стремительной карьеры. И Сергей Пенкин придумал концерт-воспоминание под названием "Мюзикл "Ресторан". Сцена оформлена как фешенебельный ресторан. В нем есть администраторша. Ее роль играет Борис, артист-травести. В разных точках ресторана стоят изящные столы и стулья. На столах кое-какие приборы и вазы с цветами. В углу дремлет оркестр: две гитары, саксофон, клавишные и ударные. Разумеется, есть группа подтанцовки и подпевки из девушек. Администраторша Борис рассказывает как бы от автора. Однажды в ресторане появляется скромный парень, всем своим несколько затрапезным видом и старательными мимикой и жестами показывающий, что он из провинции. И так оно и оказалось. "Я из Тулы, - сказал парень администраторше, - и у меня есть три желания: петь, петь и петь". "Ну, попой, решила я", - говорит Борис и на сцене появляется Сергей Пенкин одетый по-скромному. Он поет начальную арию мюзикла, рассказывающую о мечтах маленького мальчика. "И я обалдела! - рассказывает после этого вступления Борис. - Я поняла, что передо мной настоящий певец, даже гений". И далее рассказывает про фантастические и мифические четыре октавы Пенкина, про его трудолюбие (певец плюс дворник), про его титул "Принц Серебряный" и про многое другое. "Я обожала его", - говорит Борис. Рассказ Бориса прерывается и иллюстрируется песнями Сергея. При этом он часто меняет наряды. Даже из дальних концов зала видно, что он предпочитает дорогие ткани - "бархат, парчу, муслин, шифон..." - перечисляет Борис. "Шелк, чесучу, штапель, крепдишин..." - с вдохновением подхватывает Сергей и показывает очередную полувоенную фуражку с высокой тульей и красивой "блискучей" кокардой. Она тоже, похоже, из бархата, так как немного сморщилась, как старый гриб. "В жизни я люблю все красивое, - часто повторяет Пенкин. - Поэтому мне нравится проводить время с красивыми людьми. Какая-нибудь девушка из ПТУ меня никогда не поймет".

Девушек из ПТУ, кстати сказать, на концерте вроде не видно. Хотя какие сейчас девушки у нас в Минске учатся ПТУ, непонятно. Пенкин тем более этого не знает. Тот же немногочисленный народ, что пришел на концерт, очень моден. На улице таких увидишь нечасто. И вообще нечасто. Разве что в ресторанах. То есть точно не в ПТУ. В конце первого отделения администраторша рассказала, что однажды их ресторанный певец где-то в Украине был приглашен в оперу на роль Ленского, и с необычным материалом он блестяще справился. А Пенкин показал как - ария была длинной, сложной, красивой и драматичной. В опере так и поют.

Таким образом, в первом отделении Сергей Пенкин как бы рассказал о своей жизни на русском языке, а как бы ресторанная публика выпила и закусила его печальной ностальгией. Во втором отделении он, как бы продолжая играть свой образ, стал петь словно бы за деньги этой подпитой публики. То есть погнал знаменитые западные шлягеры на английском.

Последней была, само собой, знаменитейшая его песня "Feelings". Одна из зрительниц, растроганная ею до влаги в голосе, призналась, что ради нее она и пришла на концерт. "Спасибо, Сережа!" - глухо и тихо прошептала она в носовой платок. Кстати, явно батистовый.

Концерт закончился в половине десятого, но образ Сергея Пенкина хоть и стал ближе, но до конца понятен не стал. И это не случайно, так как он считает, что "если человек - звезда, то он вызывает слишком большой интерес, но ему не надо до конца открываться перед публикой, ведь чем больше он откроется, тем меньше будет интерес". "Я хочу остаться интересным", - мечтает Сергей Пенкин.